Жизнь навыворот - Страница 116

116

– Забрать? Куда?

– Работать, Зоя-джан, работать. Сообразительные, а главное, – она прищурилась, – мотивированные сотрудники всегда нужны.

Зоя моргнула и невидимая маска треснула. Осыпалась трухой.

– Разве это возможно?

Гаяне думала, что нет. Она шла к Константину Константиновичу, почти настроившись на отказ, и потому не смогла скрыть удивления, когда отказа не услышала.

Он никогда не просил прощения словами.

И теперь это было уже неважно.

А такое извинение ее вполне устроило.

– Киен очень помог нам. И, в конце концов, он чужак и его использовали. Не ты, – добавила Гаяне.

Рука Зои была холодной. И голову она подняла не сразу.

– Послушай, Зоя, нельзя хоронить себя заживо только потому, что тот, кого ты любила, оказался мудаком. Ты сделала глупость, но не бери на себя чужую вину и чужую ответственность. Вот, – она достала из сумки белый прямоугольник в прозрачном целлофане стандартного файла, – меня просили передать.

На рисунке был ее дом. Летние сумерки поглаживали засыпающие цветы вьюнка на столбиках беседки. Золотили конек крыши и декоративные ставни. Стекали по стволам абрикосов и яблонь.

Она достала рисунок из чехла. Потрогала шершавую бумагу, оставляя на подушечках пальцев частицы пастели, дошла до надписи в самом низу и разрыдалась.

Качеством асфальта небольшая, стиснутая разномастными заборами улочка давала форы столичному шоссе – местные жители постарались.

Вишневую «Хонду» Гаяне заметила издали – Серафима приезжала к Зое раз, а то и два в неделю. Учиться.

Внезапная стычка с марой, перетекшая в девичьи потрынделки в парке, которые прервала оперативная группа во главе с Гаяне, закончилась для Серафимы в больнице. Опять.

Нет, порез оказался пустяковым, Гаяне опасалась более тонких повреждений и не отказалась бы получить ответ, как нулевая по всем тестам Серафима смогла обратить перерождение мары. Более того, пусть на короткое время, но вернуть призраку память.

Из больницы Серафима ушла на третий день. Через скандал и отказную. Чувствовала она себя хорошо, а на всякие тесты-анализы можно спокойно ездить из дома. И она ездила. Почти две недели, по окончании которых у специалистов Седьмого и Восьмого отделов на руках оказалось больше вопросов, чем ответов.

Юрий Гончаров, временно исполняющий обязанности начальника Восьмого отдела, предложил изолировать объект для дальнейших исследований. Гаяне резко возразила. Он настаивал, апеллируя к тому, что Серафима может представлять опасность для окружающих. Гаяне возразила еще резче и пошла к Эве Мединской. Глава Седьмого отдела язвительно похвалила ученого коллегу за чрезмерную осторожность, а Гаяне заверила, что если Серафима и представляет опасность, то в первую очередь для себя. Но изоляцию вполне можно заменить амбулаторным наблюдением, контрольными анализами и обязательной работой с наставником. И если бы Гаяне спросила ее месяц назад, она, учитывая необычность случая, однозначно рекомендовала бы на эту роль Зою.

А пока пусть твоя подопечная постарается не истекать кровью где попало. Особенно на кладбищах.

Гаяне думала сутки, а Константин Константинович – минуты три.

– Хорошо, – кивнул он, касаясь тонкой полосы губ сомкнутыми ладонями. – Так даже проще. Поговори с Зоей. И я хочу быть в курсе.

– А когда ты не был в курсе? – Гаяне откинулась на белую спинку дивана и устало прикрыла глаза.

Надо выспаться. Закончить с личными делами сотрудников. И переаттестацию провести как можно скорее, не говоря уже об инвентаризации. Подарок Саше заказать на годовщину.

– Ты ведь понимаешь, – голос мужчины вытряхнул из размышлений о вещах простых и понятных, – насколько она может быть полезна?

– Понимаю, – кивнула она, не открывая глаз, – но…

– Но?

Гаяне выпрямилась, поймала непроницаемо черный взгляд с едва заметной искрой любопытства.

– Девочка только начала жить, Коста, а мы опять вернем ее мертвым.

– Ты становишься сентиментальна, – покачал головой бессменный глава Управления ноль.

– Это все зима, – отмахнулась Гаяне. – И твой коньяк.

– Еще? – он потянулся к полупустой бутылке и, уловив ее колебания, добавил. – За твое повышение, Гая? Ты не рада?

– Рада, но… А, ничего. Давай. За меня?

– За тебя, алмазная моя. За тебя.

Коснувшись своим бокалом бокала мужчины, которого она когда-то любила до умопомрачения, Гаяне пригубила напиток. Улыбнулась, вспомнив, что Саша жаловался на тормозящий телефон.

Решено, купит ему новый.

Аккурат под водительской дверью оказалась лужа. Преодолев водное препятствие, Гаяне подошла к калитке, из- за которой доносились едва слышные голоса и заливистый лай. Рука в красной перчатке замерла в миллиметре от звонка. Руководитель Первого отдела осмотрелась по сторонам, хулигански прищурилась и одним прыжком перемахнула через забор.

– Привет, Гаяне, – кивнул Аргит, перехватывая атакующего Киена.

Получив подсечку, фомор приземлился на хлюпающий газон. И судя по состоянию его одежды, не в первый раз. Перепачканный по самые уши Айн принялся скакать вокруг поверженного бойца, пытаясь, похоже, подбодрить.

Киен сел, потрепал по загривку корги, отчего тот стал еще грязнее, полоснул взглядом невозмутимого Аргита, буркнул:

– Опоздала. Вы.

Добавил он, вспомнив неоднократные напоминания, не тыкать начальству при посторонних.

– И тебе привет, Киен-джан. Айн, не вздумай на меня прыгать.

116