Жизнь навыворот - Страница 62

– Сегодня ж эфир с Мариной, а я совсем забыла. Давай еду. Протянутая рука в красно-клетчатой фланели выражала требовательное нетерпение.

– Мы идти вместе, – он спрятал пакет за спину. – Я хочу видеть.

– Мало тебе Савелия с его сериалами? Ладно, только вопросы потом.

– ОК, босс.

Наморщив тонкий нос, Серафима пробурчала:

– Я когда-нибудь полью эту высокородную языкатую нежить святой водой. Не почешется, так хоть намокнет.

И раздраженно сопя потопала к дивану. Аргит белой тенью скользнул за ней.

'Час истины' в отличие от других ток-шоу о семейных скандалах, личных драмах притухших поп-звезд, соседских сварах, общественном порицании подростковых беременностей, бытового насилия и прочих животрепещущих тем, паковал их в неизменно оккультную обертку. Злые духи вселялись в сорвавшихся собак, овладевали мужьями, поколачивавшими изможденных жен, подговаривали подростков сбегать из дома, толкали супругов на измену и, казалось, были в ответе за все неправое, что творилось в стране. Во всяком случае в это верили те, кто отправлял десятки заявок в редакцию. Влияние потусторонних сил снимало с людей порой непосильное бремя ответственности за свои поступки.

Этой программой, впрочем, как и всей сеткой вещания 'Настоящего Мистического Телеканала' ведал Девятый отдел. Стажер – птица подневольная, куда пнули, там и падает. Серафиму поставили на обработку заявок: закрытый участок где трудились исключительно штатные сотрудники Девятого. Все как один люди, волей случая столкнувшиеся с магической изнанкой города и сумевшие прижиться в этой весьма негостеприимной реальности. У них были семьи, дети, эти треклятые бывшие, алименты, выплаты по кредитам, вредные привычки, давление и давно нелеченый гастрит.

Диспетчеры успокаивали бабушек, истерично шептавших в трубку о расшалившемся полтергейсте, посмеивались над дамочками, которые ежеквартально пытались пропихнуть истории о непорочном зачатии, и моментально включались, когда ситуация действительно пахла жареным. Первый отдел недолюбливал сортировочную Девятого, считая тамошних паникерами и перестраховщиками, а те костерили безопасников за лень и предвзятость. Это, нужно заметить, совершенно не мешало всем пить на брудершафт после межведомственных семинаров. Так и дружили.

Серафима влилась быстро. Каждая заявка оказалась маленькой детективной историей, которую нужно было изучить, определить круг подозреваемых и, если хватит данных, вычислить потенциального дворецкого. Анкеты, помеченные красными флажками, улетали прямиком в Первый отдел, маркированные желтыми отправлялись на проверку следователям, а получившие зеленый свет сбрасывались в редакцию. Каждое решение стажера визировал кто-то из старичков. И к тайной гордости Серафимы ошибок с желтыми заявками у нее оказалось в пределах нормы, а все красные получали моментальное добро.

Анкета Марины пришла под вечер последнего дня практики. Серафима на автомате проверила контрольные вопросы-ловушки – по ним обычно вычисляли симулянтов – и получив скорее да, погрузилась в душещипательную историю о сказочной любви и безоблачном будущем, которые перечеркнуло страшное проклятие. И только поймав себя на отчетливом дежавю, заглянула в графу Ф. И. О.

– Добрый вечер, – холеное лицо ведущего сияло революционным воодушевлением, – это 'Час истины' и сегодня мы говорим о людях, чьи судьбы сломала таинственная болезнь. А может, это и не болезнь вовсе?..

Весь эффект от зловещей паузы свела на нет Серафима, с громким хлюпаньем втянув желтоватые нити лапши. Ведущий еще несколько секунд таращился в камеру после чего, наконец-то отвис и бодро продолжил:

– У нашей первой гостьи было все: молодость, красота, успешная карьера…

Серафима фыркнула, в который раз решив, что правильно не пошла на запись.

– Любимый мужчина и твердая уверенность в завтрашнем дне. Сейчас все в прошлом. И она пришла к нам. Давайте же поможем бедняжке. Встречайте, Марину.

Студия расщедрилась на положенные по протоколу аплодисменты. Белый диван и яркий студийный свет мгновенно свели на нет все усилия визажистов. Лавандовое платье с пышной юбкой лишь подчеркивало болезненную худобу. Левая рука заметно подрагивала и Марина прижимала ее к коленям правой, на которой все еще искрился бриллиант кольца для помолвки. Некогда озорные локоны безжизненно липли к впалым нарумяненным щекам, губы сжались в скорбную линию, а в глазах застыла злая обида. Ведущий всем своим видом выражал трогательное сочувствие.

– Спасибо, что нашли мужество поделиться с нами своей историей. Я понимаю, раны в вашей душе еще свежи, но не могли бы вы рассказать вам, как все начиналось?

Марина трагически вздохнула и, смахнув невидимую слезинку, начала проникновенно вещать. Историю девушки из провинции, которая исключительно своими силами пробилась в столице: получила образование, работу и завидного жениха, иллюстрировали фото из личного архива. Контраст между женщиной на снимках и той, что сидела перед ними, давал желаемый драматический эффект. Ведущий подбрасывал наводящие вопросы, эксперты понимающе кивали, камеры выхватывала полные жалости лица людей из массовки. Аргит внимательно наблюдал за женщиной, доставившей столько неприятностей Игорю.

– Она говорить странно. Я знаю, это ложь, но слышу, как правда.

– Сама придумала, сама поверила, – резко бросила Серафима, разламывая печенье с предсказанием.

Китайская мудрость призывала набраться терпения и счастье непременно придет.